«Второй танк уничтожили, третий, и стало уже повеселее»
Дмитрий Астрахань Фото: ИЗВЕСТИЯ/Дмитрий Астрахань
Работино — место ожесточенных боев, которые ведутся здесь с прошлого лета. Противник выбрал именно это направление для одного из основных своих ударов в рамках контрнаступления. Но российские войска смогли не только отразить его, но и перешли к собственным наступательным действиям. Корреспондент «Известий» побывал на запорожском направлении на позициях батальона «Барс-1», наблюдал работу артиллеристов, беспилотчиков и то, как обустраиваются позиции для защиты личного состава.
Лучшая защита — скорость
Пикап на большой скорости едет к позициям в сторону Работино. В отличие от сильно урбанизированного донецкого направления, здесь почти нет укрытий, кроме редких лесопосадок. Поэтому защитой от артиллерии и беспилотников врага при движении становится только скорость.
Быстро подъезжаем к позициям батальона «Барс-1», и на бегу от машины к окопам слышим пуски ракет, видим уходящие со стороны фронта два вертолета, отстреливающие тепловые ловушки. Машины летят совсем низко, кажется, что ближние посадки они проходят, едва не цепляя деревья. Но нам нельзя стоять на открытой местности, поэтому добегаем до окопов и спускаемся вниз, тем более что с поста воздушного наблюдения докладывают: наблюдают вражеское «крыло» — беспилотник самолетного типа.
Укрытия, сделанные по всем правилам, живо напоминают фильмы про Первую мировую: ходы сообщения глубиной больше двух метров, перекрытые щели, огневые точки и блиндажи в пару-тройку накатов. По пути встречаем бойцов, которые расширяют укрытия и делают «лисьи норы». Работа не прекращается.
— Два метра глубины — это, конечно, хорошо. Но сейчас полностью всё будет закрываться сверху. Надо усовершенствовать для безопасности людей, это самое главное, чтобы здесь люди были в безопасности. У нас большой участок для обороны, и к тому же на месте не стоим, выдвигаемся дальше, — рассказывает один из младших командиров с позывным Фреоныч.
Сейчас позиции необходимо дополнительно маскировать, а желательно и защищать не только от артиллерийского огня, но и от сброса боеприпасов с коптеров. Фреоныч показывает следы попаданий на бревнах и стенках ходов, где укрепления защитили людей.
Слышим взрыв, по рации докладывают о «сбросе» с БПЛА. Примерно раз в 15–20 минут враг ведет беспокоящий огонь, по одному-два снаряда. Сейчас интенсивность огня уже не та, что была раньше. Противник, очевидно, вынужден экономить боеприпасы. Вспоминаем, что еще относительно недавно накинули бы минимум десяток снарядов.
С приходом весны украинские боевики вспомнили одну из своих старых наработок времен Минских соглашений — пытаются сбросами с воздуха поджечь как можно большую площадь заброшенных полей перед нашими позициями.
— Они поджигают поля, дым нам тоже мешает. Но, с другой стороны, они улучшают нам обзор, когда заросли выгорят. Конечно, когда поле сгорает, то наши позиции больше открываются, и они надеются кого-то зацепить. И мины срабатывают при пожаре, плюс суббоеприпасы их кассетных снарядов тоже взрываются на таких вот полях, — объясняет Фреоныч, глядя на дым впереди.
Недооценка наших минных заграждений стала одной из причин провала прошлогоднего украинского наступления на запорожском направлении и крупных потерь в бронетехнике. Дошедшую до позиций тяжелую технику уничтожали огнем солдаты, которые, вопреки украинским и западным расчетам, не испугались натовской «брони». Боец с позывным Тони вспомнил, как это было.
— Танк из лесополосы стрелял по нашим пацанам. К сожалению, пришлось немного подождать, когда он выйдет из-за деревьев, и отработали прямо по нему противотанковой управляемой ракетой, подбили его. Потом пацаны добили его дроном-камикадзе и вторым ПТУРом. Потом мы услышали, что неподалеку и вторую единицу уничтожили, и третью, и стало уже повеселее. Когда мы первый танк подбили, по нам начал снайпер стрелять, но мы быстро сориентировались, перенесли установку и вели дальше огонь с новой позиции, — рассказывает Тони.
В ходе прошлогодних весенних боев он был противотанкистом, а сейчас уже стал одним из младших командиров.
Маскировка прежде всего
Покидаем позиции точно так же, в режиме ралли. Так происходят все передвижения на дорогах этого направления. С расчетом беспилотчиков выезжаем уже на их рабочую точку.
— Я уже полгода здесь, из них два месяца был в госпитале, сейчас вернулся в строй и продолжаю работать, — рассказывает боец с позывным Билл, пока его коллега готовит к вылету коптер.
Первый — разведывательный, а на случай обнаружения цели у Билла в руках зажигательный боеприпас и крепление для сброса. Но вылет проходит без обнаруженных целей, и необходимо быстро уезжать. Всё те же особенности запорожского направления заставляют работать с колес и сразу же менять позицию, не задерживаясь ни на секунду.
Аккуратно подходим к позиции артиллеристов, которая замаскирована в одном из немногих подходящих для этого мест. Орудие свернуто и так укрыто брезентом, что его невозможно опознать даже вблизи. Только для фото нам приоткрывают затвор, чтобы было понятно, что это не имитация. Сверху всё плотно перекрыто металлической сеткой для защиты от сбросов и дронов-камикадзе. Арматурные, проволочные, рыболовные и специальные сетки — сегодня всё идет в ход для защиты орудий, техники, позиций и входов в укрытия. Война дронов не только не сходит на нет, но продолжает набирать обороты.
— Постоянно мониторим небо, все начеку. Когда дается цель, мы отрабатываем по ней, остальное время расчет постоянно в укрытии, — рассказывает Бейсуг, артиллерист батальона «Барс-1» имени Захария Чепеги.
Бойцы постоянно дежурят, наблюдая за воздухом, по рации раз в несколько минут слышны доклады о воздушной обстановке.
Судя по всему, запорожское направление остается для врага приоритетным. Здесь всё еще сохраняется большая активность артиллерии противника и его бронетехники. Пытается враг и контратаковать позиции, которые теряет в ходе нашего продвижения вперед, пока что не жалея резервов личного состава. Но, несмотря на это, наши войска продвигаются и на данном направлении.